НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ БОГОЛЮБОВ.

А. Н. Боголюбов

Николай Николаевич Боголюбов родился 21(8) августа 1909 г. в Нижнем Новгороде в семье преподавателя философии и психологии Нижегородской духовной семинарии магистра богословия Николая Михайловича Боголюбова. Мать Ольга Николаевна, урожденная Люминарская, окончила Нижегородское отделение Московской консерватории по классу рояля и работала в Нижнем Новгороде преподавательницей музыки.

В 1909 г. Н. М. Боголюбову было предложено место профессора богословия в Нежинском историко-филологическом институте князя Безбородко, но для этого нужно было принять сан священника. Нижегородский архиепископ Назарий посвятил его в сан, и семья выехала в г. Нежин. Здесь родился второй сын.

В 1913 г. Н.М.Боголюбов был избран профессором богословия Университета св. Владимира и семья переехала в Киев. В 1915 г. Н.М. издал свою докторскую работу "Философия религии", т. 1, и в 1917 г. ему была присуждена степень доктора богословия. В 1918 г. в семье родился третий сын.

На протяжении 1914-1916 гг. мать с сыновьями выезжала в Калугу и в Нижний Новгород. В Калуге она жила у своей сестры, преподавательницы биологии местного педагогического училища А. Н. Люминарской, и маленький Коля буквально льнул к посещавшим тетю учительницам и к своей двоюродной сестре, воспитаннице А. Н. Люминарской Соне Клементьевой, студентке Высших женских курсов. Во время прогулок по полям или в лесу он торопил младшего брата: "Идем скорее, там что-то интересное рассказывают!" Тогда он интересовался биологией, химией и, конечно, историей.

Н. М. Боголюбов был серьезным педагогом. Он считал, что ребенок лучше поддается педагогическому воздействию и скорее и основательнее приобретает знания. Поэтому заниматься с детьми надо как можно раньше, развивая притом их самостоятельность. В соответствии с этим он начал учить своих сыновей чтению и письму с 4-5-летнего возраста. В возрасте около 5 лет он начал учить их немецкому языку, затем добавил французский и, еще позже, английский. Отец научил сыновей основным молитвам, заповедям, Символу Веры. И он сам, и Ольга Николаевна были глубоко религиозными людьми, но ни он, ни она никогда не настаивали на том, чтобы сыновья ходили в церковь, выполняли обряды. Они считали, что душа маленького человека должна чувствовать Веру: и Коля, и его братья через всю свою жизнь пронесли Веру, унаследованную ими от родителей.

Отец влиял на сыновей и примером: "Папа, что ты читаешь?" - "Английскую книгу". - "И все понимаешь?" - "Да, все". "Значит, и нам надо так читать", - решают братья. Отец работает над книгой. "Что ты пишешь, папа?" - "Книгу". Значит, и нам надо! Братья сделали себе по тетрадке и сели поуглам. Младший вытащил из отцовской полкиэнциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, раскрыл на статье "Египет" и начал переписывать. Подходит Николай: "Что ты делаешь, Лешенька?" - "Пишу египетскую историю!" - "Так как же ты ее пишешь? Ты просто переписываешь, и это будет не твое! А ты сделай так: раскрой несколько книг и из одной спиши слово, из другой слово и т. д. Тогда это будет твое!" Иначе говоря, нельзя переписывать, должен быть хотя бы элемент творчества. А было тогда Николаю семь лет.

В семье регулярно праздновались дни рождения и именины. Именины, день святого покровителя, ангела, считались главнее. Но, во всяком случае, и в тот и в другой день мальчики получали подарки, причем дарились обязательно книги, бумага, карандаши. Отецвыделил для "библиотечек" сыновей одну полку в своем книжном шкафу.

Вспоминается один случай. Коле подарили географический атлас Шокальского (тогда проходил период увлечения географией), Коля начал "делить" земли Азии. Себе он взял плодородные земли, а младшему "выделил" пустыню Гоби-Шамо. "Но ты смотри, какая большая земля, я даже тебе дал больше, чем взял себе!"

Когда наступило время идти в гимназию, отец сам подготовил сыновей к поступлению в киевскую Первую Александровскую гимназию. Впрочем, учились они там недолго. Николай не окончил первого класса, а Алексей - приготовительного.

В гимназии Коля учился неплохо, но по арифметике получал в лучшем случае четверку. Учитель сказал ему: "Из тебя, Коля, математика не выйдет!"

В 1918 г. под гром орудий родился самый младший брат - Михаил; в эту ночь в главное здание университета, где на третьем этаже была квартира Боголюбовых, попало 22 снаряда; родился Михаил в коридоре. В Киеве происходила очередная смена властей. При крещении ребенка восприемником должен был быть старший брат матери Лев Федотович Клементьев, работавший тогда членом правления Юго-Западных железных дорог, но он опоздал из-за обстрела Киева, и фактическим восприемником стал старший брат. Нужно сказать, что на протяжении всей своей жизни Н. Н. чувствовал себя крестным отцом младшего брата.

В 1918 г. кафедра богословия в университете была закрыта, и в 1919 г. Н. М. Боголюбов получил место священника в с. Великая Круча Пирятинского уезда Полтавской губернии. Семья переехала в село, и старшие сыновья были приняты соответственно в пятый и шестой классы семилетней школы. Руководил школой преподаватель математики Александр

Александрович Корсун, арифметику и французский язык преподавал Павел Аполлонович Ященко, по образованию юрист, из местных помещиков, географию и естествознание - Павел Григорьевич Дядюн. Как позднее вспоминал Николай Николаевич, этот сельский педагогический коллектив мог бы составить славу лучшей из московских школ: учителя работали с большой любовью к своему делу и с полной отдачей.

Именно в этом украинском селе началась математическая "карьера" Николая Николаевича. Вместе с П. А. Ященко он перерешал все задачи знаменитого задачника Малинина и Буренина. После арифметики, с помощью А. А. Корсуна, он овладел алгеброй. В селе не было ни одного учебника тригонометрии, и по одному уравнению, которое ему сообщили, он построил для себя всю структуру этой науки.

Жизнь была нелегкая. Одеться было почти не во что: мать шила сыновьям рубашки из холста, на зиму валенки были одни на всю семью. Приходилось работать, ухаживать за кабанчиком и за птицей, сажать и пропалывать огород. Церкви полагалась небольшая рига, и отец научил сыновей молотить цепом. Молотили в три цепа, отвозили зерно на мельницу. Мать пекла хлеб сама.

Стирать белье мать уходила на речку Удай, а мальчики купались. Однажды самый младший упал с берега в воду и начал тонуть. Коля бросился в воду и спас своего крестника.

В школе Коля учился в шестом и седьмом классах. Аттестат об окончании семилетки и стал единственным документом об образовании, который он получил за всю свою жизнь. Следующим документом был диплом доктора математики. А математикой начал он серьезно заниматься именно в Великой Круче. Здесь он вместе со своим отцом занимался математическим анализом по двум учебникам Гренвилля. Не имея никаких книг по специальности, Николай Михайлович решил заняться математикой. Хотя сын и быстро перегнал его, но все же в течение ряда лет Н. М. овладел математикой примерно в объеме университета.

В конце 1921 г. семья возвратилась в Киев. Отец не мог сразу найти работу, и семья жила распродажей остатков своего скромного имущества. Иногда отцу удавалось заменить кого-либо из приходских священников, но это бывало не часто. Лишь в середине 1923 г. он получил место второго священника в Покровской церкви на Приорке.

Пользуясь своими старыми знакомствами, Н. М. начал брать для сына книги по математике и физике в университетской библиотеке. В частности, он взял ему пятитомный трактат О. Д. Хвольсона по физике, который Н. Н. очень быстро проработал, работоспособность у него буквально с детства была исключительная, и он не терял времени: детства у него не было. К середине 1922 г. его знания по математике и физике почти равнялись полному университетскому курсу.

Видя, что у сына обнаружился талант и тяга к физико-математическим наукам, отец отвел его к академику Д. А. Граве, который разрешил мальчику принимать участие в его семинаре. Сначала участники семинара подсмеивались над этим странным "математиком", но вскоре перестали, так как обнаружили, что у него высокое математическое мышление. Н. Н. участвовал в семинаре Граве несколько месяцев.

Однажды на семинар пришел академик Н. М. Крылов, который заинтересовался молодым математиком. Затем он встретился с И.М., и с согласия отца и Д. А. Граве Н. Н. перешел на кафедру математической физики, руководимую Н. М. Крыловым. Было ему "уже" тринадцать лет. Одновременно он вместе с братом занимался французским языком у Софьи Яковлевны Соколовой и английским у Клавдии Карловны Энгельгардт. За эти уроки обе преподавательницы платы не брали: делалось это в память покойного профессора канонического права Платона Петровича Соколова, с которым Н. М. был в дружеских отношениях. Н. Н. очень быстро овладел языками и обогнал своего брата, как тот ни старался. Оба языка стали своими. Осталась и глубокая память о С. Я. и К. К.

"Бесправное" положение Н. Н. Боголюбова в системе УАН закончилось в 1925г., когда 1 июня малый президиум Укрглавнауки принял решение: "Ввиду феноменальных способностей по математике считать Н. Н. Боголюбова на положении аспиранта научно-исследовательской кафедры математики в Киеве с 18.06.1925 г.". Научным руководителем был утвержден Н. М. Крылов.

В середине 1925 г. семья Боголюбовых переехала в Нижний Новгород, где Н. М. был избран настоятелем Спасской церкви. Поэтому Н. Н., который остался в Киеве, переселился на новую квартиру на Б. Житомирскую улицу, в доме напротив б. Сретенской церкви. Комната его оказалась очень сырой, и он начал хворать. Прожил он там недолго: однажды Н. М. Крылов заехал к нему, увидел условия его жизни и забрал с собой на свою квартиру, которая помещалась на третьем этаже б. Первой гимназии (теперь здание гуманитарных факультетов университета). Н. Н. поселился в первой комнате: она была проходной, но на стене висела черная доска, следовательно, были условия для научного творчества.

Первая работа была написана Н. Н. в 1924 г. совместно с Н. М. Крыловым на тему "О принципе Рэлея в теории дифференциальных уравнений математической физики и об одном эйлеровом методе в вариационном исчислении". Тема эта явилась исходной для двух направлений в его раннем творчестве. В 1925 г. он пишет работу "О вычислении вынужденных колебаний, описываемых определенными нелинейными дифференциальными уравнениями", которая 2 декабря 1925 г. была доложена Н. М. Крыловым в УАН. Так было положено начало серии совместных с Н. М. Крыловым исследований, которые привели к новому научному направлению - нелинейной механике.

В 1929 г. аспирантура была завершена работой "О некоторых новых методах в вариационном исчислении" и Н. Н. был переведен на должность научного сотрудника кафедры математической физики. В 1930 г. он получил премию Болонской академии за решение одной проблемы вариационного исчисления. 6 апреля 1930 г. общее собрание физико-математического отделения ВУАН по представлению академиков Д. А. Граве и Н. М. Крылова присудило Н. Н. Боголюбову ученую степень доктора математики.

Тем временем в Н. Новгороде был арестован и посажен в тюрьму Н.М.Боголюбов без предъявления обвинения: со священниками тогда не церемонились, как, впрочем, и со всеми другими гражданами Советского Союза. Все усилия семьи и близких не дали никаких результатов. Н. М. сидел уже третий год, и его здоровье, вообще слабое, все время ухудшалось. Тогда в 1932 г. Н. Н. поехал в Москву и явился к Местоблюстителю Патриаршего Престола митрополиту Сергию (Страгородскому). Сергий, хорошо знавший Н. М. и всю его семью, принял Н. Н. и посоветовал обратиться непосредственно к председателю ОГПУ Менжинскому. "Но, - предупредил Сергий, - Вы рискуете. Вы или выручите отца, или погибнете".

Н. Н. добился приема у Менжинского, и тот дал распоряжение освободить Н. М., что и было выполнено. После освобождения он прожил немногим более двух лет.

Кафедра математической физики ВУАН имела одну характерную особенность: Н. М. Крылов был по образованию горным инженером, высоко ценил свое инженерское звание и в каждой математической задаче интересовался возможностью ее применения к технике. Эту инженерную направленность он сообщил и своему ученику. Поэтому начиная с 1930 г. Н. Н. систематически ездил в Харьков - важнейший индустриальный центр Украины, бывший тогда и ее столицей. Кафедра начала работать над проблемами теории колебаний, с которыми встретились в Украинском институте сооружений, Институте промэнергетики, на авиазаводе и в ряде других организаций, имевших дело с колебательными процессами.

Нелинейная механика явилась результатом развития ряда проблем математической физики, она сыграла чрезвычайно важную роль в развитии теории колебаний и во многих актуальных разделах техники: радиотехнике, теории статической и динамической устойчивости синхронных машин, продольной устойчивости летательных аппаратов и ряде других исследований. Буквально из лаборатории математического творчества результаты поступали в производство, и уже в первой половине 1930-х гг. на базе нелинейной механики в ряде ведущих областей техники были созданы новые расчетные методы.

При изучении нелинейных колебаний авторы обратили внимание на те уравнения, которые близки к линейным; иначе говоря, эти колебания описывались дифференциальными уравнениями с малым параметром. В уравнения таких систем нелинейные члены входят как небольшое возмущение, пропорциональное малому параметру. Для фактического определения характеристик соответствующих колебательных процессов были разработаны асимптотические приближения. Эти результаты были изложены в известной монографии "Введение в нелинейную механику", опубликованной в 1937 г.

Исследования, проводимые на кафедре математической физики, не ограничивались этими проблемами. Были изучены также проблемы, находившиеся в близкой или более отдаленной связи с этими. Создано своеобразное символическое исчисление, основанием для которого послужило операционное исчисление Хевисайда. Иные исследования относились к топологической динамике, теории случайных процессов, функциональному анализу.

Тем временем менялись и условия жизни Н. Н. В 1934 г. скончался отец, и Н. Н. поехал проститься с ним в Нижний Новгород. Отпевать покойного приехал из Москвы митрополит Сергий, он же и проводил отца до места последнего упокоения. Встал вопрос о возвращении матери в Киев. В 1935 г. Н. Н. удалось приобрести двухкомнатную квартиру на ул. Лютеранской и Ольга Николаевна переехала к нему.

Кроме своей основной работы на кафедре математической физики Н. Н. начал преподавать в Киевском университете, и в 1936 г. ему было присвоено звание профессора. В том же году он впервые выехал за рубеж, во Францию и Бельгию. Он прочитал ряд докладов в Париже и Брюсселе, был избран членом Французского математического общества. В Бельгии он ознакомился с фламандской живописью. Но особенное впечатление на него произвел Париж, и позже он говорил, что больше всего любит два города своей молодости - Киев и Париж.

В 1937 г. Н. Н. женился на Евгении Александровне Пирашковой, с которой был знаком с 1931 г. Сперва они жили на разных квартирах, но с 1940 г. стали жить вместе и с того времени не разлучались.

В 1939 г. Н. Н. был избран членом-корреспондентом АН УССР; в том же году, в соавторстве с Н. М. Крыловым, он опубликовал работу "О некоторых проблемах эргодической теории стохастических систем", в которой были изучены стохастические теоремы для марковских цепей с произвольным множеством состояний, а также мемуар об уравнении Фоккера-Планка, где эти уравнения получались как уравнения первого приближения, исходя из схемы теории возмущений, в которой не использована гипотеза о существовании вероятностей переходов. Важность такого подхода заключалась в том, что полученные приближенные уравнения можно использовать и в классической, и в квантовой механике. Эти статьи легли в основу теории стохастических дифференциальных уравнений.

В августе 1939 г. советские войска по договору, заключенному Молотовым и Риббентропом, перешли польскую границу, заняли территории, населенные украинцами и белорусами, и присоединили их к Украине и Белоруссии. После чего последовало присоединение Эстонии, Латвии и Литвы, Северной Буковины и Бессарабии. Сделана была попытка организации "добровольного присоединения" Финляндии, приведшая к кровопролитной войне.

В 1940-1941 гг. Н. Н. несколько раз откомандировывался в Черновцы для оказания помощи в деле восстановления университета и реорганизации его физико-математического факультета. В последний раз он посетил Черновцы в 1941 г. в начале лета. Он занимался не только математическими кафедрами, но и другими предметами: преподавателей не хватало, многие были призваны на действительную службу.

Затемнения начались еще в 1940 г. В 1941 г., в особенности во втором квартале, за затемнением квартир следили строго, кроме того, участились летные и артиллерийские учения. По городу начали ходить слухи о приближающейся войне, чему люди и верили и не верили. 21 июня Н. Н. пришел домой очень расстроенный и сказал матери (Е. А. с сыном Николаем была на даче), что в академических кулуарах идут разговоры о том, что война начнется сегодня или завтра. Кажется, население "вычислило" положение лучше, чем "великий вождь всех народов" и его генералы. Рано утром 22 июня Н. Н. проснулся: слышны были взрывы, работали зенитки. "Началась война", - перекрестился он и включил радиоприемник: как раз немецкое радио передавало обращение Гитлера.

Академию наук сначала думали эвакуировать в Харьков, но события развивались слишком быстро, военное руководство не подумало о возможности обороны, а впрочем, если бы кто и подумал, то для него это кончилось бы плохо: ведь установкой "вождя" было воевать на территории врага. Поэтому академические институты были эвакуированы в Башкирию, физический и математический институты были объединены под руководством академика Г. В. Пфейффера; Н. М. Крылов и Н. Н. Боголюбов были включены в число сотрудников этого института. Бытовые условия были трудные: с квартирами в Уфе было сложно, и Боголюбовы жили сначала в маленькой комнате, затем получили комнату побольше, что было весьма кстати - родился второй сын, Павел. Плохо было и со средствами, Н. Н. начал читать лекции в местном педагогическом институте, кое-что зарабатывала и Евгения Александровна. Затем они получили землю под огород приблизительно в шести километрах от квартиры: это в какой-то степени решало проблему питания, хотя Евгения Александровна получила дополнительную нагрузку.

Летом 1943 г. семья была реэвакуирована в Москву, где им выделили комнату на шестом этаже гостиницы "Новомосковская". В 1944 г. возвратились в Киев. Здесь Н. Н. начал работать в Институте математики и в университете в качестве профессора и декана механико-математического факультета. Ему пришлось возглавить работу по восстановлению этого факультета.

Еще перед войной Н. Н. начал работать над проблемой статистических методов в математической физике. Эти исследования он продолжил в Уфе и в 1946 г. опубликовал монографию "Проблемы динамической теории в статистической физике". Но в те годы ему не удавалось уделять достаточно внимания исследовательской работе: много времени занимал университет. Как вспоминали его ученики, на них оказывала большое влияние сама его личность. Его ученица Е. А. Стрельцова пишет:

"Отпечаток вдохновения был виден во всем, в том числе во впечатляющей внешности, манере одеваться, стиле поведения и общения с аудиторией. Аудитория была сборной, разнородной. На один курс собирались те, кто успел до войны окончить два, три или четыре курса, в основном - энтузиасты. Многие из студентов, в том числе девушки-медсестры, прошли суровую фронтовую школу. Они были счастливы вернуться к учебе.

Часто студенты Н. Н. Боголюбова вспоминают такой факт из его педагогической деятельности в университете. Пока излагались понятия о предмете и постановка основной задачи, всем студентам все было понятно. А дальше становилось трудно, причем трудности нарастали. Сначала пытались разобраться в лекционном материале каждый самостоятельно, потом собрались вместе, выяснили друг у друга, что удалось. Но в одном месте никто не мог понять, как перейти от левой части равенства к правой. Решили обратиться за консультацией к профессору. Он дал объяснение этого перехода, исписав промежуточными вычислениями две доски. Стало ясно, что все это он во время лекции делает в уме. Его лекции по спецкурсу скорее были похожи на научные семинары, он приглашал студентов к участию в творческом процессе, выражая тем самым огромное доверие к их знаниям и способностям.

В общении со студентами Н. Н. Боголюбов был всегда удивительно демократичен и доступен. С ним можно было беседовать в перерыве между лекциями, в коридоре, он никогда не подавлял студентов своим авторитетом.

Беседуя со студентами, профессор вел себя так, как будто был уверен, что его понимают. И если студент не понимал сути обсуждаемого вопроса, то прекрасно отдавал себе отчет в том, что нужно работать и работать, чтобы в следующий раз понять лучше. Спецкурс был по выбору, сдавать его было необязательно, и очень скоро слушать его оставались только те, кто смог подняться до необходимого уровня понимания. Так со студенческой скамьи начинался отбор, который со временем и привел к образованию известной школы Н. Н. Боголюбова.

Н. Н. Боголюбов читал вариационное исчисление. Это был обязательный курс, материал был в учебниках, но профессор излагал его совершенно иначе, чем спецкурс, рассчитанный на интересующихся. Здесь все было доходчиво, но он никогда не разжевывал студентам материал. Ни одного лишнего слова, все отточено до совершенства. Такой стиль изложения, не допускающий повторений и многословия, держал слушателя в постоянном состоянии активности, заставлял внимательно следить за каждым словом, чтобы ничего не упустить. Здесь не могло быть места умственной лени, с которой слушают лекторов, по несколько раз повторяющих одно и то же.

В 1946-1949 гг. Н. Н. Боголюбов заведовал кафедрой математической физики Киевского университета. В руководстве кафедрой ему был присущ тот же стиль лаконизма и точности, что и в преподавании: ничего лишнего, все вопросы решаются быстро и оперативно, все документы предельно лаконичны.

Аспирантов Н. Н. Боголюбов экзаменовал нетривиально. Например, когда "Лекции по квантовой статистике" еще не вышли в свет и Н. Н. Боголюбов получил гранки, он передал часть из них студентам и предложил доложить на заседании кафедры содержание нескольких глав.

Аспиранты посещали семинар в Институте математики АН УССР, где Н. Н. Боголюбов излагал содержание монографии "Проблемы динамической теории в статистической физике". Кроме аспирантов, его слушали известные профессора, доценты и молодые ученые. Н. Н. Боголюбов был известен в Киеве своим чутким, внимательным отношением к молодым дарованиям. С некоторыми наиболее талантливыми студентами он занимался индивидуально. Находиться в числе его учеников было большой честью".

В 1945 г. в Киеве был создан комитет по математическим олимпиадам для школьников, председателем которого стал Н. Н. Боголюбов. К работе в этом комитете на общественных началах он привлек лучшие научные силы университета. Школьникам читались лекции на доступном уровне по новым направлениям математики, предлагались интересные задачи по элементарной математике. Для победителей оргкомитет олимпиады смог добыть денежные премии, что для того времени было немаловажно. Некоторые из победителей олимпиад стали впоследствии известными учеными.

В декабре 1946 г. Н. Н. был избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению физико-математических наук. В 1947 г. ему была присуждена Сталинская премия первой степени за исследования в области нелинейной механики и статистической физики. В следующем году он был избран академиком АН УССР по математике.

В 1948 г. Николай Николаевич был приглашен в Москву академиком Н. Н. Семеновым для работы по оборонной тематике в Институте химической физики АН СССР. Вслед за этим (1949) академик И. М. Виноградов поручил ему возглавить отдел теоретической физики в Математическом институте им. В. А. Стеклова АН СССР. Это было началом более тесных связей с Москвой, где Н. Н. также стал регулярно читать курсы на физическом факультете Московского университета. В 1951 г. он получил квартиру в Москве и переехал туда с семьей.

В начале 1950 г. он был направлен на работу на "объект", размещавшийся в Сарове (Арзамас-16). Примечательно, что для размещения института, занимавшегося сверхсекретной тематикой, было выделено одно из самых святых для русского народа мест - Саровский монастырь. В тот период Н. Н. много энергии уделял исследованиям в области закрытой тематики. Но и его собственные работы "не откладывались в долгий ящик". Работоспособность у него была исключительная, даже в поезде он не переставал работать и размышлять. Он продолжал свои "старые" исследования по нелинейной механике и статистической физике, к которым постоянно добавлялись новые проблемы и новые идеи.

И еще одно очень важное обстоятельство: своими мыслями и идеями он щедро делился со своими учениками, число которых непрерывно росло. Как говорили ученики, у Николая Николаевича полны карманы тем и он раздает их направо и налево не считая. Возникают и новые школы: кроме киевской школы нелинейной механики появляется московская физическая школа, намечается и третья.

В своих "Воспоминаниях" А. Д. Сахаров писал:

"На объекте Боголюбов действительно способствовал усилению математического отдела. Он нашел большую группу активных, хороших работников. Боголюбов делал также отдельные теоретические работы по тематике объекта, если их удавалось выделить и они соответствовали его интересам (в этом случае он делал их так, как вряд ли смог кто-либо другой). Но его совсем не интересовали инженерные и конструкторские, а также экспериментальные работы. Однажды он случайно попал на инженерное совещание у Ю. Б. Харитона. Придя с него, он говорил с некоторой растерянностью (частично это была, конечно, игра): "Я там попал в кукиль". (То есть в кокиль - специальную литейную форму.) Это выражение - попасть в кукиль - стало у нас нарицательным. Большую часть своего времени он открыто использовал на собственную научную работу, не имеющую отношения к объекту (много позже я стал делать то же самое), а также на писание монографии по теоретической физике. Главным образом для этого он привез с собой Климова, Ширкова и Зубарева... Их совместная монография по квантовой теории поля получила всеобщее заслуженное признание. Эта монография, так же как совместная монография с Зубаревым, была окончена уже в Москве.

Внеслужебные отношения с Николаем Николаевичем у Игоря Евгеньевича (Тамма) и у меня были вполне хорошие. И. Е. и я иногда заходили к Н. Н. в номер, он радушно встречал нас и угощал "чем Бог послал" (а посылал Он хорошие вещи), расхаживал по комнате, размахивал руками и что-нибудь рассказывал. Разговаривать с ним всегда было интересно, он эрудит в самых разнообразных областях, отлично знал несколько языков, обладал острым оригинальным умом и юмором. От Николая Николаевича я впервые узнал идеи кибернетики, о работах Винера, Шеннона, Неймана (это сильно укрепляло меня в моих спорах с Игорем Евгеньевичем о природе жизни), услыхал об огромных потенциальных возможностях ЭВМ.

Боголюбов уехал с объекта после испытаний 1953 г.".

В конце 1953 г. Н. Н. Боголюбов был избран академиком АН СССР и одновременно заведующим кафедрой теоретической физики МГУ. В это же время ему вторично была присуждена Сталинская премия за исследования по оборонной тематике.

В Москве семья Боголюбовых жила сначала в районе станции метро "Сокол", а в 1954 г., когда было завершено строительство высотного здания Московского университета, Н. Н. получил квартиру в одном из профессорских корпусов этого здания. Здесь ему и пришлось жить до самой своей кончины.

Уже в 1950-х гг. Н. Н. Боголюбов становится одной из ведущих фигур в мировом математическом естествознании. Его монографии, а также монографии, написанные им в соавторстве с его учениками, переводятся на многие языки и издаются ведущими издательствами, его труды входят в золотой фонд мировой науки. Он не порывает с Киевом: сотрудничает с Украинской академией наук, принимает участие в различных мероприятиях, организуемых на Украине. После его основополагающих работ по нелинейной механике Киев продолжает оставаться тем центром, где проводятся дальнейшие исследования в этом направлении и где суммируются результаты науки в области математической теории колебательных процессов.

Во время организации Объединенного института ядерных исследований Н. Н. Боголюбов был приглашен на работу в Дубну и избран директором Лаборатории теоретической физики. В 1963 г. он получает еще одну важную нагрузку: его избирают академиком-секретарем Отделения математики и членом президиума АН СССР, а еще через пару лет его избирают директором ОИЯИ. Это не были синекуры: везде, где работал Н. Н. Боголюбов, он отдавал делу все свои знания и умения. Более того, он отдавал свою душу ученикам и последователям. Как ему удавалось увязывать административную деятельность с интенсивной научной работой, известно только одному Богу.

В середине 1960-х гг. Н. Н. Боголюбов занялся еще одним важным делом - организацией в Киеве Института теоретической физики. К тому времени на Украине сложилась сильная группа теоретиков, среди которых большую роль играли его ученики. Для того чтобы объединить их усилия и решать ряд вопросов, существенных для практики, которые встали тогда перед физикой, было решено создать в Киеве институт самого широкого плана, который мог бы служить также базой для проведения симпозиумов и конференций, в том числе международных.

Подобной организации на Украине не было, и теоретическую физику представлял отдел в Институте математики, руководимый академиком О. С. Парасюком. Поэтому решено было построить новое здание, место для которого было выбрано на окраине Киева в урочище Феофания. Н. Н. ознакомился с проектом и указал на необходимые изменения. Он следил за строительством начиная от закладки фундамента и вплоть до внутреннего оформления здания. К 1966 г. здание было завершено, и институт приступил к работе. Первым его директором стал Н. Н.; в настоящее время институт носит его имя.

Таким образом, в деятельности Н.Н.Боголюбова в 1960-1970 гг. появляются новые интересы, которые условно можно назвать вторым киевским периодом, к нему едут ученики с Украины, и параллельно московско-дуб-ненской школе развивается киевская школа теоретической физики. В этом направлении у него были далеко идущие планы: он хотел увязать воедино исследования обеих школ и создать на базе ИТФ международный центр исследований в области теоретической физики. Это не удалось: политические события начала 1970-х гг. в СССР обусловили чехарду власти на Украине, что заставило его уйти из ИТФ.

Растет его международный авторитет. На протяжении 1960-х гг. он был избран членом Американской академии наук и искусств в Бостоне, Болгарской академии наук, Польской академии наук, Академии наук ГДР, Гейдельбергской академии наук (ФРГ), Национальной академии наук США. Ему были присуждены почетные звания доктора ряда зарубежных университетов, и его идеи находили все более широкое распространение в мировой науке.

По Ключевскому, жизнь ученого определяют его мысли и его книги. Жизнь Н. Н. Боголюбова была переполнена мыслями, недаром о нем говорили, что он щедро раздает ученикам мысли "из своих карманов". С книгами дело обстоит сложнее. Конечно, его жизненный путь можно "прочитать" по списку его книг, монографий и мемуаров, но это будет далеко не все. Мысли и идеи иногда покрыты такой вуалью, так надежно спрятаны, что для того, чтобы в какой-то степени понять объем его творчества, нужно было бы провести большую историко-научную аналитическую работу. А для этого время еще не пришло.

Он не собирал своих трудов, в его кабинете были лишь те из них, над которыми он работал "в то время". Книги он читал, но их не собирал - книголюбом не был. Но иногда в разговоре с ним приходилось удивляться, какими широкими познаниями он владел в книжном мире. Приведу один пример. Как-то зашел разговор о том, кто первым высказал мысль о возможности создания вычислительной машины. Н. Н. назвал Рамона Лулля. Действительно, этот философ и богослов, живший в XII в. в Каталонии, высказал и обосновал эту идею. Так святой Рамон попал в справочник "Математики. Механики".

Однако были у Н. Н. и любимые книги. Во-первых, это, конечно, Библия, которую он читал много раз и хорошо знал. Новинки он знал буквально с момента их выхода в свет: "Теркин на том свете", "Доктор Живаго", романы Солженицына, "Мастер и Маргарита". Отрывки из знаменитого романа своего земляка М. А. Булгакова он знал наизусть. А с детства в памяти сохранилось очень многое из "Кобзаря" Т. Г. Шевченко.

А еще он любил задачи и ребусы Агаты Кристи.

У него было много учеников, ибо он был прирожденным педагогом: в этом направлении он воспитывал и своих последователей, около которых возникали самостоятельные научные школы. Теперь можно уже говорить не только об учениках Н. Н. Боголюбова, но и об учениках его учеников, о его научных "внуках".

На протяжении 1970-1980-х гг. Н. Н. неоднократно выезжал за рубеж, как единолично, так и в составе делегаций, которые, в большинстве случаев, он же возглавлял. В последние годы его всегда сопровождала Евгения Александровна. Как-то на вопрос, на каких языках чаще всего читаются доклады физиками на международных совещаниях, он ответил, что физики предпочитают "броукн инглиш" (ломаный английский).

В 1989 г. в Дубне отмечали 80-летие директора ОИЯИ Н. Н. Боголюбова. Затем, в связи с достижением предельного возраста, он был освобожден от этой должности и избран почетным директором Института. Тогда же и по той же причине он был освобожден и от должности академика-секретаря Отделения математики и переведен на должность советника при президенте АН СССР, с которой не связывались какие-либо функции. Естественно, что "переход на заслуженный отдых" для ученого, который творил всю свою жизнь, не мог не отразиться на состоянии здоровья: он начал хворать.

Но своих исследований он не прекратил, отдыхать он не мог - это противоречило бы всем традициям его жизни. Он выезжал за рубеж, работал с Триестским центром и еще накануне своей последней болезни работал над докладом для Триеста.

Этот доклад остался незавершенным. Н. Н. споткнулся у себя дома и упал. Обнаружилась трещина в кости, но, кроме того, лечащие врачи обнаружили у него язву желудка, которой у него, впрочем, не было, и сконцентрировали на ней все свое внимание. Как обычно бывает в подобных случаях, диагноз был поставлен посмертно.

Он не хотел, чтобы над его телом совершалась "гражданская панихида" - иезуитское изобретение эпохи торжества марксизма-ленинизма. Поэтому в Трапезной церкви Новодевичьего монастыря было совершено отпевание по законам Православной церкви, к которой он принадлежал всю свою жизнь. Погребен Н. Н. Боголюбов на Новодевичьем кладбище "в кругу своих друзей и близких знакомых". Надгробное слово сказал президент РАН академик Ю. С. Осипов.

В "Известиях" за 13 февраля 1992 г. академик Ю. С. Осипов опубликовал краткий некролог "Ушел из жизни великий ученый, классик мировой науки", в котором отметил, что "с именем академика Н. Н. Боголюбова связана целая эпоха в развитии современной математики, механики, физики. Он принадлежит к плеяде тех замечательных ученых-естествоиспытателей, которых дала миру наша Родина".

На общем собрании Академии наук Украины президент академии академик Б. Е. Патон, зачитывая скорбный список ушедших членов академии, остановился, упомянув о дате кончины великого ученого. Ведь Н. Н. Боголюбов как научный сотрудник был всего на шесть лет "младше" Украинской академии наук, которая была создана указом гетмана Украины Павла Скоропадского в 1918 г. В этом году Н. Н. учился в первом классе киевской Первой Александровской гимназии, а в 1925 г. был утвержден аспирантом Академии наук. Таким образом, он целый ряд лет был старейшим сотрудником Украинской академии наук в городе Киеве, который он так любил...

И еще одно: в Нижнем Новгороде, на Большой Покровке, перед зданием физического факультета стоит бюст Н. Н. Боголюбова. Причина постановки бюста была по сути формальная, она была связана с присуждением ему второй золотой медали Героя Социалистического Труда. Теперь это - памятник ученому-нижегородцу, киевлянину и нижегородцу. И невольно на ум приходит мысль, что и сам-то Нижний Новгород в какой-то степени связан был с Киевом с момента своего основания, ведь и географически, и своими урочищами он копирует Киев, и Печерский монастырь стоит над Волгой так же, как над Днепром стоит Печерская лавра.

Николай Николаевич Боголюбов принадлежит обоим городам…

Наверх